В самый разгар строительства объектов большой химии в Горловском объединении "Стирол" прибавилось работы и "оку государеву" - тогдашнему управлению КГБ в г.Горловке. Прибавилось настолько, что им даже дополнительный штат сотрудников дали. В помощь. Чтобы они все слышали и знали, и чтобы иностранцы, которые менялись на стройке чуть ли не ежедневно, не увозили за кордон наши секреты.

Особенно заинтересовал КГБшников один японец. Он был приставлен к сверхмощному компрессору, изготовленному в стране восходящего солнца. И теперь ждал завершения монтажа и начала пусконаладочных работ. Словом, свободного времени у заморского гостя было с лихвой. Но, в отличие от других иноземных шеф-монтажников, он никаких знакомств не заводил ни с женщинами, ни с мужчинами, рестораны и другие питейные заведения не посещал. Приедет с работы в гостиницу "Стирола", закроется в комнате. И все сидит. Читает да пишет.

И что можно писать? - думали некоторые товарищи. - Может какие-то донесения составляет и тайно переправляет их своим службам?...

Как удалось выудить на время записи японца, пусть это так и останется тайной или, как теперь говорят, секретом фир¬мы. Потому, что и сам владелец записей не догадался об этом.

Прочитав только часть перевода, отдельные наши партийные чиновники просто в ужас пришли: "Как этот японец о нас пишет? Он дневник ведет, чернит нашу действительность...»"

 А были в этом дневнике и копии его отчетов о проделанной им работе за каждый день, которые этот специалист регулярно отправлял через свое московское посольство в родную фирму. Записи он делал скрупулезно, смотрел на все со своей колокольни, а наших строителей и монтажников везде называл одним словом: "русские". Заметки эти, напомним, были написаны в одну из годовщин Октябрьской революции. Вот они:

Четверг, 3 ноября. Русские с утра готовятся уезжать домой, в г.Северодонецк. Говорят, они уже много поработали на этой не¬деле. Сегодня почти никто не работает, многие пьют свою горькую минеральную воду под названием "самогон" и говорят о каком-то празднике через два дня. После обеда на компрессоре никого не осталось - все уехали. Я досидел до конца смены и тоже поехал в гостиницу.

Пятница, 4 ноября. Пришел в компрессорную, русских нет. После обеда в столовой снова зашел сюда - люди не явились. Наверное, после ситро они заболели. А в других корпусах люди работают.

Суббота, 5 ноября. Сегодня у русских выходной. Нас даже не возили на стройку - там нет никого.

Воскресенье, 6 ноября. Говорят, в этот день здесь никогда не работают - это главный выходной.

Понедельник, 7 ноября. Русские отмечают свой главный религиозный праздник. На стройку нас так и не повезли. Сидим в гостинице.

Вторник, 8 ноября. Второй день религиозного праздника отмечают русские. Никто не работает.

Среда, 9 ноября. Приехал на стройку. В корпусе пусто и тихо - русские еще не приехали, хотя до их города часа полтора-два езды. Один отсидел до конца смены - никого нет.

Четверг, 10 ноября. Русские бригады приехали только после обеда. Что-то рассказывали, пили свое ситро. Сказали, что завтра снова уедут на выходной.

Пятница, 11 ноября. После обеда в нашем корпусе остался один я - русские уехали домой. У них еще два дня выходных.

 А когда же работать?

Этот вопрос прозвучал и на экстренном заседании партийного штаба стройки, где зачитали эти строки из дневника японского специалиста. Руководители монтажного треста, причем даже не из нашей области, не могли ничего сказать в свое оправдание - они были уличены бесхитростными отчетами японского инженера. К их чести, свою вину за упущения в соблюдении трудовой и исполнительской дисциплины, руководство признало и сумело быстро навести элементарный порядок и наверстать упущенное в работе. Благодаря этому, график передачи компрессора под пусконаладку был выдержан.

При подготовке материала использованы данные книги «Горловка - город морского братства» (авторы - Смотрицкий Леонид Федосеевич и Белецкий Станислав Сергеевич)