- Разница между свободным и зависимым – это отсутствие страха. О том, что у меня СПИД, я узнал в 25 лет, когда проходил реабилитацию в донецком наркоцентре. Там проверяют всех поступивших… Из десяти, сдавших анализы, я оказался с ВИЧ-позитивным статусом. Как я к этому отнесся, да никак. Меня это не удивило. Это не было ведь случайностью, я вел такой образ жизни… Не говоря уже о моих беспорядочных половых контактах. 

С 6 лет А. начал курить. В 13 лет он стал наркоманом. Все начиналось с обычной травы, потом трамадол, еще какие-то «колеса».

 Привычка появлялась постепенно – это как алкоголизм, наверное. Сначала выпил раз для настроения – на дискотечке тыц-тыц, потом третий, пятый, седьмой … и уже пьешь, чтобы просто приобрести это состояние. Появляется зависимость. Ты уже свой, но все меньше кайфуешь – это часть твоей жизни. Без этого тебе больно, ты не можешь спать и есть, и постоянно думаешь … 

На смену таблеткам и траве пришел опиум (мак). В 14 лет А. первый раз укололся…

 Это было модно. Конец 90-х. На улицах города процветал рэкет. Мы стремились к блатной романтике. В компании дворовых я считался самым мелким из бандитов. Все они кололись и употребляли… Чтобы стать частью «семьи», нужно было вникать. Да и меня самого тянуло… было интересно. Я этого хотел. В том, что все так развивалось, я никого не виню. Я мечтал стать бандитом, и мне казалось все это нормальными составляющими. В моей жизни были свои законы, своя иерархия. Позже появились проблемы с законом и судимости за наркоту, но достать никогда не было трудно…  

Совсем не упасть на дно в подростковом возрасте помешали родители, но даже они не знали, что их сын начал колоться. В 20 лет не стало и этого сдерживающего фактора - А. узнал, что его отец и мать разбились в машине. Это был 2004 год. Тогда он жил в Сочи с женой. Ему позвонили и сказали, что родные разбились на трассе. Их хоронили в закрытых гробах…

 …Больше ничего не останавливало. А. набрал новые обороты. Теперь он еще больше топил горе в алкоголе, в большем количестве наркотиков. Через год он развелся с женой… После смерти родителей он успел проколоть себе все возможные наркотики, доходил до немыслимой просто кондиции. После смерти родные оставили все: довольно крупную сумму денег, недвижимость, трехкомнатную квартиру в центре, бизнес, машины и гаражи… Все, что отец достиг при жизни своим шахтерским трудом, было отдано за дозу наркотиков. 

…Прозрение наступило спонтанно. Закончились деньги. За бесценок была продана и квартира.

  Это было секундное какое-то пробуждение. Щелк… пять утра. Я лежу в своей трехкомнатной квартире, которую фактически поменял на наркотики. Но она уже не элитная… Это уже наркоманский притон. В углу стоит бальбулятор… И я живу в ней до того момента, пока мне не позвонит человек и не скажет: я нашел покупателя – выезжай. Денег уже не было, и я просто начал бухать. В нашем дворе была местная разливайка. Я пришел в эту палатку в 6 утра. В ней сидели мои знакомые. Они уже пили с утра. Мне было настолько плохо, что я не смог выпить… руки трусились. Они буквально влили в меня водку. И это было последний раз, когда я пил. Я будто посмотрел на себя со стороны. И мне подумалось: ты же молодой пацан! Ты перспективный! Ты башковитый. Сейчас я это оцениваю как какую-то божью милость. Просто что-то снизошло. И пробилось сквозь толщу греха и пофигизма. 

 В тот день у меня появился жуткий страх и паника, я ощущал присутствие смерти. И я благодарен тем людям, которые оказались рядом. Они просто приезжали и молились за меня. Один из моих спасителей - мой лучший друг. Он освободился от зависимости на 2 года раньше меня. Он просто приезжал ко мне, а я лежал обколотый. Он забирал меня и вез в церковь. 

 Я еле ходил тогда. От меня остались сухие кости – 45 килограммов веса, заросший, замученный и уставший. Мне заплатили за проезд, и друг меня встретил в Донецке. Привез меня в реабилитационный центр… 

Врачи обнаружили у А. вторую стадию ВИЧ. Каждый день он принимает зидовудин и ламивудин - антиретровирусные химиопрепараты. За ним закреплен соцработник Наталья из «Линии жизни». Сама женщина также присутствует при нашей беседе… Она не мешает разговору, а только с укором и какой-то материнской болью смотрит на А.

 Сейчас все стало доступнее – несколько аптек на 405 квартале торгуют наркотическими препаратами, на Комсомольце – одна, а в Калиновке – вообще свободный доступ. Наркоманы в каждом подъезде и дворе. Бывает просто выезжаешь, приходишь в какую-то вонючую хату… их там человек 7, и начинаешь проповедовать – молодые не верят, мол, что ты нам можешь рассказать. Что ты впариваешь? Я говорю, что был таким же, снимаю штаны – они смотрят паховая артерия проколота…раздеваюсь – синий стою… о, гля, и правда, - лыбятся. Признают. Дресс-код прошел. – Ладно, садись, рассказывай, что там хотел? - …Не со всеми получается говорить. В дурмане некоторые протягивают мне шприц и предлагают уколоться…