«Наркоманские притоны,  подвалы, бараки и разрушенные здания, где собираются барыги … Их в Горловке – десятки» - такое заявление делает Владимир Коваленко, руководитель центра реабилитации наркозависимых и алкоголиков «Світанок». 30-летний парень смог завязать с таким же образом жизни и свернуть с лестницы, ведущей вниз. Сейчас он находит в себе силы, чтобы помочь отчаявшимся людям… и неустанно доказывает: никогда не поздно стать на путь исправления.

В центре реабилитации на пос. Октябрьском – около 15 мужчин и с десяток женщин. Это все те, кто принял решение оставить «наркоту», и начать жизнь с чистого листа. На вопрос журналиста, где Владимир встречает потенциальных клиентов центра, он признается: кто-то сам обращается, а кого-то находит он…

- Не верите? Пойдем, - он предлагает увидеть тех, кто сейчас на самом дне.

Владимир уверен: вместо тысячи слов достаточно один раз увидеть. Мы вместе идем в сторону 2-й больницы. Заходим со двора поликлиники в трехэтажную заброшенную стройку.

Внутри много хлама, листвы и использованных шприцов…

- То, что ты увидишь сейчас, – неприятно. Но это сплошь и рядом, - говорит мой экскурсовод.

Поднимаемся на 3 этаж, навстречу нам выбегает несколько собак – это лохматые постояльцы. На одной площадке с бродячими животными, присев на корточках и расположившись на старой ветоши и матрацах – люди. С десяток наркоманов…

…Некоторые из них замечают появление незнакомых лиц, но в основном ведут себя мирно, лишь некоторые отворачиваются к окну, завешенному тряпьем. Их сознание затуманено…

На предложение переговорить отзывается лишь один парень. «Я сюда только прихожу. Нашел в себе силы бросить… типа как… почти год назад», - говорит Алексей. Ему 26 лет. Если не обращать внимание на отсутствие зубов и то, что он едва двигается, выглядит мало-мальски адекватно.

-  Сначала заменил дезоморфин на «ширку» и метадон, потом мама дома закрыла на недельку и нормально, - выдыхая едкий сигаретный дым, говорит Леша. Парень признается: он не бомжует. Вместе с матерью живет в центре Горловки, отца нет уже 8 лет. Зато есть отчим и сестра родная. Так вышло, что наркотики бросил, все бросил, а «движуха» осталась…

Условия, в которых здесь встречаются «сотоварищи», просто жуткие. В компании мужчин одна женщина. Ей пока негде жить, но она претендует на квартиру, которую в скором времени получит ее друг Юрий. На вопрос, не устала ли она от такой жизни, она качает головой:

- Не устала. Это мой образ жизни. Пока я не хочу что-то менять. Вон Юрка скоро квартиру получит.  Я на нее не претендую, но я там буду жить, - говорит она.

В общении мы рассказываем людям о реабилитационном центре. Вова приводит в пример историю своей жизни. Говорит, что никого не будет принуждать и дергать… но предлагает выбор: быть в тепле, иметь друзей, быть полезным обществу. Многие уже о нем наслышаны… Но принять руку помощи решаются не все.

Видно, что в наркоманах все же теплится призрачная надежда на то, что когда-нибудь они смогут побороть свою зависимость и снова стать частью общества.

Мы с Владимиром заходим на 2 этаж: здесь шприцов еще больше, везде раскиданы будто специально коробки из под димедрола, все, что необходимо для того, чтобы сварить дезоморфин и уколоться…

- Сквозь ничтожное нужно увидеть драгоценное. Я вижу в них жизнь. И это самое главное. Я уже не боюсь наркотиков. У меня 13 лет зависимости. Я знаю, что это такое. В прошлом 10 лет стабильной системы. Я кололся природным наркотиком – маком. Не употреблял первитин, химикаты… Последствия токсических веществ на организм наркомана порой необратимы. Владимир не скрывает: наркозависимые почти не общаются с представителями СМИ, но те, кто поступает к нему в центр, не могут скрыть участки тела, которые начинают гнить из-за постоянного употребления дезоморфина (или «крокодила», как его называют на сленге).

Вот такими к нему поступают люди в центр – он показывает фотографии:

- За все рано или поздно нужно платить цену. Иногда и цену собственной жизни… Путь назад нелегкий. Поначалу тебя кумарит и тебе плохо. Кому-то легче умереть, чем потеть всю ночь, сходя с ума… Твое тело крутит. Вынести эту боль нереально, говорит Вова.

Сейчас ему больно от равнодушия: «Всем пофиг. Сходи в челюстно-лицевое отделение: там пацаны просто гниют от дезоморфина. Это страшный наркотик. На него сейчас переходит много молодых людей, у которых нет денег на дорогие наркотики, а это верная смерть или инвалидность в будущем. «Электричка» по-нашенскому за полгода отправит любого на тот свет. На фоне сниженного иммунитета сначала начинает гнить челюсть. Повально люди ходят как хомяки. В месяц 2-3 смерти в Горловке стабильно. Остеомиелит...»

Сегодня Владимир заходит в любой притон и чувствует себя уверенно. Он свободно общается с этими людьми. Жаль, что не всех можно вытащить из пропасти.

«Меня трогают слезы… радости, когда мамы бывших наркоманов приходят ко мне и говорят: «Вовка, спасибо, что вытащил. Мы уже не надеялись».

«Буквально на днях у меня спросили, зачем мне это надо? – Знаете, я просто люблю людей. Я люблю отчаявшихся матерей этих наркоманов. Потому что у меня нет уже моих родителей. Но меня трогают слезы… радости, когда мамы бывших наркоманов приходят ко мне и говорят: «Вовка, спасибо, что вытащил. Мы уже не надеялись». И смотришь, что в ней жизнь изменилась», - говорит он.

Но и у наркоманов бывает точка невозврата: «Последний пацан в притоне по ул. Малыныча (конечная 26 маршрута) умер в минувшее воскресенье от разрыва паховой артерии. Он был содержателем притона на 7 этаже. Я несколько раз заходил к ним и еще надеялся его вывести из этого состояния. Не дождался... А если бы хватился сразу и бросил никчемных друзей – был бы жив».

Ему было лет 28...